Интересный взгляд Ходаковского. Но в нём есть одна ошибка. Он пишет про раскол в обществе. Который может быть. Он его просто не видит. И чем дальше будет продолжаться спецоперация, чем больше будет вовлекаться общество в него, тем сильнее этот раскол обострится. До граней. О которые можно будет порезаться, лишь мельком взглянув.
Ходаковский
Что я наблюдал ещё накануне войны? Когда в воздухе запахло переменами, и события помчались со скоростью и тяжестью локомотива, - в определённых кругах растерялись - никто не знал, куда всё повернёт. Те, кому вменено формировать медийную повестку, испытали уже почти забытый страх неизвестности, и удерживали ломов от предсказаний дальнейшего курса, чтобы не попасть в рассинхрон с тем кабинетом, где единственно и принимаются решения.
В чем была и есть одна из особенностей Путина? Мало кто может спрогнозировать его решения. Это касалось внутренней, но особенно внешней политики. Это хорошо в отношении врагов, но оказывает влияние и на друзей, тоже не всегда понимающих, как поступит Верховный в той или иной ситуации. И начинаются угадывания, как в истории с азовцами и обменами, а потом, в случае не попадания "в корзину", попытки объяснения.
Я мелкая сошка и могу говорить то, что считаю допустимым сказать. Кто-то заявит: чувак засиделся за восемь лет и пытается показать власти свою лояльность... Отчасти он будет прав - к власти это имеет прямое отношение. Только тут все до смешного иначе: я предвижу, что наша бедная власть только вступает в период сильных атмосферных явлений, и хоть и звучат слова про недопустимость раскола в обществе - я его прогнозирую и заранее демонстрирую свою позицию. И хоть мы не говорим с моими оппонентами чёткими формулировками и не называем имён - и я, и они понимаем, что наш танец на льду впереди.
Не исход в войне предмет моей обеспокоенности - более-менее я представляю, чем всё закончится. И понимая это, а также то, что будет разыграно в связи с этим очень много карт - я внутренне готовлюсь. Я не ищу у власти покровительства - я настолько обнаглел, что едва не предлагаю ей своё, как бы нелепо это ни звучало. И у меня есть для этого основания: я был в условиях разрушения вертикали власти и чувствовал себя там гораздо комфортнее, чем сейчас чувствуют себя многие, даже наделённые властью, но подрастерянные её представители.
Единственное, что имеет значение - это Россия. Наша задача, пока нас носят наши ноги, сделать всё, чтобы она выстояла в этой дикой пляске и сохранила своё "Я", которое она начала приобретать после Ельцина. Для этого потребуются усилия, время и терпение. Но не революция.
