Крик души. Кто так светится? Душааа…
Ну всё, городской телефон не работает — спёрли кабель со всех четырёх домов на нашей улице. По мобильному не всюду дозвониться. А перед этим отключали воду — внезапно так: забилась канализация, и аварийная бригада не хотела выезжать, пока не собрали бабки. В тот же день без всякого объявления, нарушая всю технику безопасности, отключили газ...
Всё это — пока ещё маленькая репетиция того, что начнётся скоро по всему городу и по всей стране.
А сегодня отключился интернет. И не дозвониться ведь до «Тенета» никак — телефон не работает, смотри выше.
И вот я заглянула на несколько месяцев вперёд и увидела тёмное и угрюмое пространство территории, прежде называвшейся страной, и людей, забившихся по холодным квартиркам, кое–где уже и дыры в стенах просверлены, и из них торчат трубы буржуек. Но на буржуек денег не у всех хватит. Тёмные школы, неработающие операционные, люди жмутся друг к другу, пытаясь согреться…
Ни света, ни газа, ни зарплат (не сомневайтесь) — работ-то нет, ни пенсий… Будем выживать у костров во дворах. Варить картошку, кипятить чай. Правда, с картошкой тоже вопрос. На какие фиги? И будет ли она вообще?
Правда, на этой же темной картине я увидела кое–где мерцающие огоньки в домах буржуинов, которые успели запастись. Ненадолго. Ненадолго, поверьте. Голодный народ не остановят маленькие личные феодальные войска….
Это не истерика и не нагнетание. Я вот думала–думала, отчего народ не сопротивляется обстоятельствам? И вдруг поняла. Первое. Большая часть народонаселения всё–таки успела пожить при социализме. Ну, при «совке», презрительно. И как бы его непожившие при нем ни обзывали, но не было страшно за завтрашний день. Да, зарплаты были маленькими, но от зарплаты до зарплаты дотягивали. И всю мебель и стиральные машины и пр. покупали в кредит. Ну и что, что юбок было три и два свитера, а сапоги итальянские мама привезла мне из Польши — из своей первой туристической поездки. Но мы-то точно знали, что не в сапогах счастье. Абсолютно. Сейчас это уже начинает доходить до человечества — что душа и её потребности всё–таки на первом месте.
А червячок меня начал грызть, когда я ходила ещё на 25-ю Чапаевскую, ещё в самом начале, когда она только–только возникала. Для неодесситов расшифрую — это один из первых промтоварных рынков, ещё и 7 километра не было, которые стали возникать стихийно, и там были такие тряпочки, которых мы ещё не видели в жизни. Тряпки стали входить в жизнь и заполнять её до краев. «Шмутки», как говорят в Одессе. Разбегались глаза. И однажды, в одну из суббот, когда я несколько часов бродила и с удовольствием рассматривала их, меня вдруг пронзило: ведь раньше я все субботы или воскресенья просиживала в Горьковке (публичная библиотека). И читала–читала–читала. А сейчас вот погрузилась в другое совсем пространство. И весь город погрузился. И вся страна. Собственно, и весь мир.
Но это — лирическое отступление о совке, у которого было чувство абсолютной защищённости перед завтрашним днём. Вот — правильная формулировка. Мы не боялись болезней, смерти, беспомощности, того, что придётся кормиться из мусорных баков. Мы знали, что всегда приедет «скорая» и денег за это не возьмут. Что отвезут в больницу, которая будет бесплатна. Что никто не останется одиноким и брошенным. Что все получат приличное образование и ту профессию, о которой юный человек мечтает: геолог, ихтиолог, хирург, физик–атомшик… И будущее представлялось только прекрасным. И небо было в алмазах. Как у Чехова…
Мы жрали оливье под песни Никитиных, Окуджавы и Высоцкого и до хрипоты спорили о каких-то возвышенных материях. О Стругацких и Булгакове, о том, есть Бог или нет Бога, об американской фантастике и пр., пр., пр.
Я не говорю о совершённых ошибках. Люди как люди, только кого–то квартирный вопрос испортил, кого–то — бессердечность или глупость, или жадность…
Новый человек рождался в муках и выходил из родовых путей окровавленным. Но если из сегодняшнего дня смотреть, то человек был таки человеку друг, товарищ и брат. Счастье было всем — даром.
И вот это ощущение абсолютной защищённости на генетическом уровне продолжает жить в большей части нормально думающего народа. Оно сейчас играет с нами плохую штуку, потому что мы в глубине души не верим в «заправдашность» всего происходящего…
Конечно, к моему идиллическому эскизу может быть неприятие. Согласна. Но я ведь смотрю по большому счёту. Капитализм бесчеловечен. Он неизбежно приводит к тупику, а затем к социальному взрыву. А сколько пошлой гадости он породил, как замусорил сознание и души… Социализм был попыткой прорыва. Шансом, который даётся редко. Мечтой. Утопией. Её строили люди. У людей, в силу их материальной природы, множество недостатков. И сегодня, когда все объелись материей, ведь честно, хочется чего–то совсем другого, человеческого, правда?
А то попробуйте представить Антона Павловича Чехова в нашей маршрутке или в супермаркете. Или участником наших разговоров. О чём говорим в основном? О быте. Не о Бытие. Значит, ни на йоту не стали лучше. Значит, не растём. Стоим на месте. Топчемся. И смысла в нашем топтании — ноль. А душа, она для чего рождена? Для полёта. И знаний. И любви. И так далее…
Как там у великой Юнны?
Кто так светится? — Душа
Кто её зажёг?
Детский лепет, нежный трепет,
Маковый лужок
Автор: Наталья Симисинова
а дальнейшую дорогу у лысого спроси: он знает.
