Одесские зарисовки. Холод на двоих
Вот такие они, женщины...
— Холодно.
— Оденься. Стоять у окна в одной рубашке не может быть тёплым занятием даже в Одессе. Особенно в декабре.
— Мне с тобой холодно, Костя.
— Вообще–то я ещё живой, а значит во мне 36,6 как минимум. Разве 36,6 можно назвать холодом? — Костя приподнялся с дивана к столику и потянулся к бокалу и «Шустову». Но если тебе этого мало, то я сейчас закину в себя ещё 40 градусов коньяка. Тебе налить?
— Нет. Мне с тобой холодно, ты стал холодный. Как февраль в Питере. Мы с тобой гуляли и зашли в кафе на «Ваське». Помнишь? С красными диванами и греющимися проститутками. Питер был холодным, но мне было тепло. С тобой тепло, Костя, — Ира подошла к креслу, погладила дремающего на нем кота Троцкого, Троцкий открыл подёрнутые дурманом зелёные глаза, довольно замурчал и подставил голову под нежную руку Ирины. — Мне в Питере было тепло с тобой. А помнишь мы гуляли по Ближним Мельницам? Было серо и слякотно, пошёл холодный снег с дождём, мы стояли в арке, ты грел мне руки дыханием. Мне было тепло. А сейчас мне холодно. В тебе самые холодные тридцать шесть и шесть за всё время наших отношений. И никакой коньяк не поможет тебя согреть. Я ухожу, Костя.
Костя лежал с закрытыми глазами и не мешал Ире собираться. Хлопнула входная дверь, и квартира погрузилась в звенящую тишину.
— Нет, ну ты это видел, Троцкий? — налил себе ещё коньяка Костя. Кот приоткрыл глаза, снова довольно заурчал и впился острыми когтями в кресло. — Вот такие они, женщины. В Питере им жарко, в Одессе холодно. Климат ей не тот, видишь ли...
Автор: Андрей Рюриков