Крик души. Вот так и живём…
Самое страшное здесь — это заболеть.
Жизнь понимается в подробностях. Предваряя вопросы граждан большой соседней, когда–то родной страны, отвечаю: все всё равно уехать не могут. По разным причинам. Самая распространённая — отсутствие денег. От слова «совсем».
Когда моя бабушка уезжала с двумя детьми в эвакуацию, ее спасала Страна. Денег за эвакуацию никто не требовал. Да, кормились как–то сами. Продавали вещи и покупали еду. Страна же и расселяла приезжих по местным жителям. Сейчас — бешеный и бесчеловечный капитализм, лозунг которого «Выживает тот, кто лучше приспособлен». Это — ответ на вопрос: почему сидите там? Чего ждёте?
Это–преамбула. Теперь о подробностях. О том, как живём. Самое страшное здесь — это заболеть. Собственно, то же самое наблюдалось в концлагере. Человек не выходил на работу. Лежал несколько дней на нарах. Потом его стаскивали и волокли тело в печь. Что у него было? Грипп? Воспаление легких? Аппендицит? Инсульт? Инфаркт? Это никому не было интересно. Жизнь не стоила ничего.
У меня заболела подруга. Молодая, лет 37. Учительница младших классов. С ребёнком. В разводе. Из родных — один отец, который тоже едва сводит концы с концами. Сейчас каникулы, и она где–то там подрабатывает. А тут вдруг вечером кровоизлияние в глаз, онемение половины тела и небольшое нарушение речи. Я сразу поняла — микроинсульт. В лучшем случае.
— Срочно к врачу!
— Нет. Мне завтра на работу. Отлежусь. Уже лучше.
— Это не игрушки!!!
Я звоню знакомому невропатологу.
— Он сказал сделать МРТ, тогда будет что–то понятно. МРТ 1300 гривен.
— Да ни за что. У меня этих денег — ровно на две недели жизни. Мне ребёнка кормить.
— Ты с ума сошла. Я тебе дам. Без отдачи. У меня есть как раз.
— Ни за что. Я знаю ваши обстоятельства. У меня уже всё почти нормально.
Ну и так далее. Денег так и не взяла.
— Отдавать всё равно не с чего.
— Не надо отдавать. Обойдусь.
— Да ни за что. Не имею права!
…37 лет человеку. И он (вместе со своим ребёнком малым) нафиг не нужен этому государству. Собственно, это не государство. Государство — это то, что холит и лелеет своих граждан. Оно заботится о них. Оно их любит и уважает. Оно беспокоится о каждом и каждому протягивает руку помощи.
Вот на этом месте мне захотелось даже не заплакать, а громко так зарыдать от беспомощности и брошенности. И безнадёги. И не надо меня записывать в сепары. И говорить, что я не люблю страну. Мои бабушки — залог моей любви к ней. Их песни и их воспоминания. Вот, ей Богу, буду просить патриотов спеть мне продолжение «Ой не ходи, Грицю…» или « Ой, пид вишнею…». Не споют ведь, горлопаны. Да они и стихов Тарасовых не знают. Я её, Украину, больше тех, которые её грабят и убивают, люблю. Которые ведут войну не на жизнь, а на смерть с собственным народом.
Здесь я не говорю про АТО и расстрел Донбасса. Здесь я говорю про невидимые снаряды и пули, которыми расстреливаются ежедневно все жители несчастной этой территории, все, независимо от окраса и политической ориентации. Потому что девочка из Днепра, умиравшая от столбняка (до сих пор не знаю, что с ней стало), жила не в зоне АТО, а в Днепропетровской области. Потому что одобрение с вашей стороны действий органов власти никак не спасёт ваши жизни и жизни ваших детей и стариков — у абсолютного большинства народа нет сегодня денег ни на жизнь, ни на лечение, ни на элементарные лекарства.
Сволочи — те, кто делает вид, что всех этих медикаментов у них нет. Вот они–то — настоящие враги народа и страны. Им не нужно её будущее.
Пы.Сы. Значит, все надеваем белые тапки и ползём в сторону кладбищ. И патриоты, и сепары…
Автор: Наталья Симисинова