Двенадцать. Ольга Туханина о том, что делает нас людьми
19:01 12 Апреля 2016
В такие дни как 12 апреля понимаешь: чем сильнее накат на Россию со стороны Запада, тем крепче народ наш начинает держаться за свои памятные даты. Наверное, потому что многие из нас буквально кожей ощущают: ничем хорошим демонизация нашей страны кончиться не может.
Доктор Зло
Часто вспоминают о «Холодной войне», но те, кто жил в то время, не могут припомнить подобной оголтелости. Напротив: западная пропаганда в шестидесятые и семидесятые строилась на совершенно иных принципах. Наши идеологические противники всеми силами пытались разделить народ и власть, народ и строй. По ту сторону «железного занавеса» стремились подчеркнуть то общее, что объединяет всех людей, а различия оставить за скобками.
Те наши граждане, которые попадали за рубеж в составе многочисленных советских делегаций, сталкивались с неподдельным интересом и теплым приемом. Никто, даже задавая острые и каверзные вопросы, не пытался ни унизить лидеров СССР, ни унизить саму страну. Какими бы нищими и неуклюжими мы тогда ни были, но с нами приходилось считаться, и с нами считались. Еще свежа была в памяти Победа, еще не выветрились статьи в журналах и газетах военных лет: у власти было поколение американцев и англичан, для которых союзничество сороковых еще не превратилось в пустой звук.
Конечно же, противостояние и тогда было предельно жестким — один Карибский кризис чего стоил. Но это не отменяло взаимного уважения. Нашу страну могли публично называть «Империей зла», но даже в этом было нечто серьезное и большое.
Сегодня все иначе. Западные аналитики, публицисты и журналисты рисуют какую-то бесконечную карикатуру. Комикс, бондиану в ее пародийном изводе, где действует не герой Шона Коннери, а герой Бельмондо из «Великолепного». Не империя зла, а доктор Зло. Нам пытаются создать образ чудовища агрессивного, но нелепого. Злого, но бессильного в своей злобе. Опасного настолько, что надо увеличивать военный бюджет, но бестолкового настолько, что гражданам Европы и Штатов не о чем, в общем, беспокоиться.
Мы, в их глазах, — архаичный рудимент ушедших эпох, занимающий огромное, холодное, никому не нужное пространство. Мы ничего не даем миру. Это мы бросали на Японию ядерные бомбы, это мы в союзе с Гитлером воевали против стран-освободительниц, это мы копались в грязи, когда первый астронавт планеты Нил Армстронг совершал свой первый потрясающий полет.
Раньше исторические выкрутасы наших партнеров нас веселили, но теперь стало понятно, что веселиться-то особо не приходится. Подрастает молодежь, для которой любые, даже самые абсурдные измышления куда правдивее, чем реальные факты. Для которой учебником истории являются «Бесславные ублюдки» Тарантино да книги о ГУЛАГе, с леденящими кровь и чуть-чуть возбуждающими подробностями.
В поисках опоры
У нас практически нет сил этому противостоять. Во всякому случае, мы почти не можем влиять на общественное мнение других стран. Потому-то Россия делает единственное, что остается при таком раскладе, — сосредотачивается. Ищет точки опоры. В самой себе, в своей истории.
Нам нет необходимости приписывать себе чужие достижения, чтобы себя возвеличить. Нам вообще нет необходимости себя возвеличивать. Наши точки опоры никуда от нас не делись. Возможно, в сытые и спокойные нулевые мы о них забывали, но стоило подуть ветру, и они сразу понадобились вновь.
У нас есть великое прошлое. В 2015 году это показал нам Бессмертный полк. Но у нас есть и великое будущее, которое началось 12 апреля 1961 года. Мы изменяли ему. Блудили. Отворачивались от него. Делали вид, будто его не существует. Но подули ветры истории — и оно вновь перед нами.
Сегодня, в 55-ю годовщину первого полета человека в космос, во всех социальных сетях главное событие — улыбка Гагарина. Это вам не улыбка Чеширского кота: ничего не исчезнет, ничего не расплывется.
В прежние годы эта дата сопровождалась не только пафосом, но и тем, что вокруг него: байками, анекдотами, насмешками. Сегодня остался только пафос. Шаг влево, шаг вправо считаются отступлением, приравниваются к побегу. Это несколько пугает меня, потому что люди в запале перестают отличать естественные, человеческие интонации от насмешки, от глума. Состояние опасное, хотя, быть может, необходимое. Те интонации, которые нормально воспринимались людьми в спокойное время, теперь кажутся им неприемлемыми. Возможно потому, что и держаться больше не за что.
Без своих и чужих
В некотором роде, 12 апреля — ничуть не менее важный праздник, чем День Победы. В сорок пятом выстояли, в шестьдесят первом прорвались.
Наше поколение росло с космосом на первых полосах. У меня до сих пор лежит старая газета, отпечатанная тогда, когда Владимир Комаров на «Союзе-1» только вышел на орбиту. Тексты бравурные, с оттенком: «В то время, пока на Западе... Наш космонавт…» Он разбился, и теперь читать эти статьи жутковато. Дублером Комарова был Юрий Гагарин.
Мой муж помнит, как его дед говорил кому-то: «Люк открыли, а они там лежат, как живые, как три богатыря». Это про Добровольского, Волкова и Пацаева.
Старты давно перестали быть главной новостью. Но люди и сегодня рискуют всякий раз, когда садятся в капсулу.
В этом моменте заключено нечто, делающее человека человеком. Их всех и нас вместе с ними. То, что стирает грани и границы, превращает всех в землян. Не глобальная экономика, а вот это.
Наши «освободители», не замечающие нового отечественного космодрома, но с придыханием отслеживающие каждый новый пуск Элона Маска, не понимают элементарного: пусть многие смеются в России над его бизнес-схемами, но неудачи ему никто не желает.
Космос — это общий вызов. Там нет своих и чужих. Там, быть может, нет никакой жизни (кроме нашей), зато есть надежда. Недаром пишут: Гагарин летал, Бога не видел. Зато Господь его видел и благословил.
Поехали!
Ольга Туханина
