Спасибо всем кто добавляет сюда посты. А то мне иногда кажется что я тут одна тусуюсь)

Сожженные заживо. Каратели в Хатыни не щадили ни стариков, ни детей

Земля в огне

Современные историки и политики больше интересовались так называемым «катынским расстрелом», нежели преступлением фашистских головорезов и их пособников из числа коллаборационистов.

Вполголоса даже стали произносить такие фразы: «Какое отношение это имеет к нам, ведь это белорусская история?»

Таким людям хочется напомнить: Великая Отечественная война была общей войной советского народа против захватчиков, и те жертвы, которые мы понесли в страшной битве, невозможно растащить по национальным квартирам, как растащили затем страну нечистоплотные политики.

Белоруссия оказалась в пламени войны с первых ее дней. Жителям этой советской республики пришлось до дна испить чашу оккупации и «нового порядка», который принесли с собой гитлеровцы.

Сопротивление оккупантам было отчаянным. Партизанская война в Белоруссии продолжалась фактически беспрерывно. Фашисты, будучи не в состоянии справиться с партизанами и подпольщиками, обращали свой гнев на гражданское население.
Чемпион-каратель

22 марта 1943 года подразделение 118-го полицейского охранного батальона отправилось на ликвидацию поврежденной линии связи между Плещеницами и Логойском. Здесь полицаи угодили в партизанскую засаду, устроенную отрядом «Мститель» бригады «Дяди Васи». В перестрелке каратели потеряли трех человек и вызвали подкрепление.

Среди убитых фашистов оказался и шеф-командир первой роты гауптман Ганс Вельке.

На этом персонаже следует остановиться поподробнее, ибо именно его гибель называют одной из причин карательной акции в Хатыни.

Ганс Вельке стал олимпийским чемпионом на Играх-1936 в толкании ядра, выиграв соревнования с мировым рекордом. Гитлер лично поздравлял Вельке, который стал первым немцем, победившим в соревнованиях по легкой атлетике.

Тем временем командир охранного взвода карателей Мелешко приказал арестовать жителей деревни Козыри, занимавшихся неподалеку рубкой леса. Их обвинили в пособничестве партизанам. К месту столкновения с партизанами подтянулись дополнительные подразделения 118-го батальона, а также часть батальона «Дирлевангер».

Задержанные лесорубы, решив, что их будут расстреливать, стали разбегаться. Каратели открыли огонь, убив 26 человек, остальных отправили в Плещеницы.

Полицейские и эсэсовцы двинулись в сторону деревни Хатынь, куда отошли партизаны. На окраине населенного пункта завязался бой, в котором партизаны потеряли трех человек убитыми, пять ранеными, и вынуждены были отойти.
Фашисты их не преследовали, поскольку у них был иной план. В отместку за убийство любимца Гитлера, бывшего толкателя ядра, а в годы войны обыкновенного карателя Ганса Вельке, а также в качестве устрашения местного населения гитлеровцы решили уничтожить деревню Хатынь вместе со всем ее населением.
Палачи-изменники

Главную роль в чудовищном преступлении, совершенном в Хатыни, сыграл 118-й полицейский батальон. Его костяк составляли бывшие военнослужащие Красной Армии, взятые в плен под Киевом, в печально известном «Киевском котле», а также жители западных областей Украины. Командовал батальоном бывший майор польской армии Смовский, начальником штаба был бывший старший лейтенант Красной Армии Григорий Васюра. Уже упоминавшийся бывший лейтенант Красной Армии Василий Мелешко был командиром взвода. Немецким «шефом» 118-го карательного батальона был штурмбаннфюрер СС Эрих Кернер.

В постсоветское время отдельные историки пытаются придать фашистским пособникам ореол борцов со сталинским режимом, хотя их деяния говорят об ином. Силы, подобные 118-му батальону, представляли собой сборища негодяев, которые, спасая свою собственную жизнь, охотно выполняли для гитлеровцев самую грязную работу по уничтожению мирного населения. Карательные акции сопровождались насилием и грабежами, причем они приобретали такой размах, что вызывали отвращение даже у «истинных арийцев».

По приказу Кернера каратели под непосредственным руководством Григория Васюры согнали всё население Хатыни в колхозный сарай и заперли в нём. Тех, кто пытался убежать, убивали на месте.

Оцепленный сарай обложили соломой, облили бензином и подожгли. В пылающем сарае метались горящие заживо люди. Когда под напором тел рухнули двери, вырывающихся из огня добивали из пулеметов.

Всего в ходе карательной акции в Хатыни было уничтожено 149 человек, из них 75 детей младше 16 лет. Сама деревня была стерта с лица земли.

Чудом выжить удалось единицам. Марии Федорович и Юлии Климович удалось выбраться из сарая и добраться до леса, их приютили жители деревни Хворостени. Но вскоре эта деревня разделила судьбу Хатыни, и девушки погибли.
Из находившихся в сарае детей остались в живых семилетний Виктор Желобкович и двенадцатилетний Антон Барановский. Витя спрятался под телом своей матери, которая прикрыла сына собой. Ребёнок, раненый в руку, пролежал под трупом матери до ухода карателей из деревни. Антон Барановский был ранен в ногу пулей, и эсэсовцы приняли его за мёртвого. Обгоревших, израненных детей подобрали и выходили жители соседних деревень.

Антона Барановского, выжившего в Хатыни, судьба не пощадила – четверть века спустя он погибнет в пожаре в Оренбурге.

Единственным выжившим взрослым стал деревенский кузнец Иосиф Каминский. Обгоревший и раненый, он пришёл в сознание лишь поздно ночью, когда карательные отряды покинули деревню. Среди трупов односельчан он нашел своего смертельно раненного сына, который умер у него на руках.

Именно судьба Каминского легла в основу памятника «Непокоренный человек», установленного после войны в мемориальном комплексе «Хатынь».
По следу Иуды

О преступлении в Хатыни стало известно сразу же – и из показаний выживших, и из данных разведки партизан. Погибших жителей похоронили на третий день на месте их бывшей деревни.

После войны Комитет государственной безопасности СССР, расследовавший преступления против мирного населения, совершенные нацистами и их пособниками, вел розыск участников карательной акции в Хатыни. Многие из них были выявлены и предстали перед судом.

Надо отдать должное бывшим карателям: они искусно прятались, меняли документы, встраиваясь в мирную послевоенную жизнь. Помогало и то, что до некоторого времени, согласно официальной версии, считалось, что расправа над жителями Хатыни – исключительно дело рук немцев.

В 1974 году был арестован и предан суду Василий Мелешко, дослужившийся в 118-м батальоне до командира роты. В 1975 году он был приговорен к высшей мере наказания и расстрелян.
Именно показания Мелешко позволили полностью изобличить Григория Васюру. Этот человек отступал с немцами до самой Франции, после чего вернулся на Родину, выдавая себя за красноармейца, освобожденного из плена. Но полностью скрыть свое сотрудничество с немцами ему не удалось.

В 1952 году за сотрудничество с оккупантами во время войны трибунал Киевского военного округа приговорил его к 25 годам лишения свободы. В то время о его карательной деятельности ничего не было известно. 17 сентября 1955 года Президиум Верховного Совета СССР принял Указ «Про амнистию советских граждан, которые сотрудничали с оккупантами во время войны 1941—1945», и Васюра вышел на свободу, вернувшись к себе в Черкасскую область.

То, что Васюра – один из главных палачей Хатыни, сотрудники КГБ смогли доказать лишь в середине 1980-х. К тому времени он работал заместителем директора одного из совхозов, в апреле 1984 был награждён медалью «Ветеран труда», каждый год его поздравляли пионеры с 9 мая. Очень любил выступать перед пионерами в образе ветерана войны, фронтовика-связиста, и даже именовался почетным курсантом Киевского высшего военного инженерного дважды Краснознаменного училища связи имени Калинина.

Для всех, кто знал Васюру в новой жизни, его арест стал настоящими шоком. Однако на процессе, который прошел в Минске в конце 1986 года, прозвучали страшные факты: бывший офицер Красной Армии Григорий Васюра лично уничтожил более 360 женщин, стариков и детей. Кроме зверства в Хатыни, этот нелюдь лично возглавлял боевые действия против партизан в районе села Дальковичи, руководил карательной операцию в селе Осови, где было расстреляно 78 человек, организовал расправу над жителями села Вилейки, командовал уничтожением жителей села Маковье и Уборок, расстрелом 50 евреев у села Каминская Слобода. За это фашистами Васюра был произведен в лейтенанты и награжден двумя медалями.
Решением военного трибунала Белорусского военного округа Григорий Васюра был признан виновным и приговорен к расстрелу.
Живи и помни

Последний из участников расправы над жителями Хатыни жив до сих пор. Владимир Катрюк, которому сейчас уже за 90, служил в 118-м батальоне, лично расстреливал тех самых задержанных в лесу жителей деревни Козыри, а в самой Хатыни сгонял обреченных людей в сарай. Затем Катрюк расстреливал тех, кому удавалось вырваться из огня. Показания бывших сослуживцев Катрюка, того же Василия Мелешко, говорят о том, что этот каратель участвовал не только в акции в Хатыни, но и в других зверствах нацистских пособников.

После войны Катрюк обосновался в Канаде, где и поныне живет под Монреалем, разводя пчел. О его роли в убийстве мирных жителей в Хатыни в Канаде узнали относительно недавно, в 2009 году.

Впрочем, заботливые родственники и адвокаты, вся система канадского правосудия не дают благообразного старичка в обиду. Владимира Катрюка вряд ли настигнет возмездие, которое догнало его подельников Мелешко и Васюру.

Мемориальный комплекс «Хатынь», в память о сотнях белорусских деревень, разделивших судьбу Хатыни, был открыт в июле 1969 года.

Созданный мемориал повторяет планировку сожженной деревни. На месте каждого из 26 сожженных домов – первый венец сруба из серого бетона. Внутри обелиск в виде печной трубы – все, что оставалось, от сожженных домов. Обелиски увенчаны колоколами, которые звонят каждые 30 секунд.

Рядом с памятником «Непокоренный человек» и братской могилой погибших жителей Хатыни, расположено «Кладбище невозрожденных деревнь». На нем захоронены урны с землей 185 белорусских деревнь, которые, как и Хатынь, были сожжены гитлеровцами вместе с их жителями, и никогда больше не возродились.

433 белорусские деревни, пережившие трагедию Хатыни, были восстановлены после войны.

Точное число белорусских деревень, уничтоженное оккупантами и их пособниками, по сей день не установлено. На сегодняшний день известно о 5445 таких населенных пунктах.

В годы Великой Отечественной войны на территории Белоруссии немецко-фашистскими захватчиками и коллаборационистами был уничтожен каждый третий ее житель.

Одна из них - деревня моей бабушки...

Памятник герою

В Москве, на станции метро «Партизанская», стоит памятник — пожилой бородатый мужчина в шубе и валенках вглядывается куда-то вдаль. Пробегающие мимо москвичи и гости столицы редко утруждают себя тем, чтобы прочесть надпись на постаменте. А прочитав, вряд ли что-то поймут — ну, герой, партизан. Но для памятника могли бы подобрать кого-нибудь и поэффектнее.
Но человек, которому установлен памятник, эффектов не любил. Он вообще мало говорил, предпочитая словам дела.
21 июля 1858 года в селе Куракино Псковской губернии в семье крепостного крестьянина родился мальчик, которого назвали Матвеем. В отличие от многих поколений своих предков, мальчик пробыл крепостным менее трёх лет — в феврале 1861 года император Александр II отменил крепостное право.
Но в жизни крестьян Псковской губернии мало что изменилось — личная свобода не избавила от необходимости тяжело трудиться день за днём, год за годом.
Выросший Матвей жил так же, как и его дед и отец, — когда пришла пора, женился, обзавёлся детьми. Первая жена Наталья умерла в молодости, и крестьянин привёл в дом новую хозяйку Ефросинью.
Всего было у Матвея восемь детей — двое от первого брака и шестеро от второго.
Менялись цари, гремели революционные страсти, а жизнь Матвея текла заведённым порядком.
Был он крепок и здоров — младшая дочь Лидия родилась в 1918 году, когда отцу стукнуло 60 лет.
Устоявшаяся советская власть стала собирать крестьян в колхозы, но Матвей отказался, оставшись крестьянином-единоличником. Даже когда в колхоз вступили все, кто жил рядом, Матвей меняться не захотел, оставшись последним единоличником во всём районе.
Ему было 74 года, когда власти выправили ему первые в жизни официальные документы, в которых значилось «Матвей Кузьмич Кузьмин». До той поры все звали его просто Кузьмичом, а когда возраст перевалил за седьмой десяток — дедом Кузьмичом.
Был дед Кузьмич человеком нелюдимым и малоприветливым, за что за глаза звали его «бирюком» и «контриком».
За упрямое нежелание идти в колхоз в 30-е мог Кузьмич и пострадать, однако беда прошла стороной. Видимо, суровые товарищи из НКВД решили, что лепить «врага народа» из 80-летнего крестьянина — это перебор.
К тому же дед Кузьмич обработке земли предпочитал рыбную ловлю и охоту, в которой был большой мастер.
Когда началась Великая Отечественная война, Матвею Кузьмину было почти 83 года. Когда враг стал стремительно приближаться к деревне, где он жил, многие соседи поспешили в эвакуацию. Крестьянин с семейством предпочёл остаться.
Уже в августе 1941 года деревня, где жил дед Кузьмич, была оккупирована гитлеровцами. Новые власти, узнав о чудом сохранившемся крестьянине-единоличнике, вызвали его и предложили стать деревенским старостой.
Матвей Кузьмин немцев за доверие поблагодарил, но отказался — дело-то серьёзное, а он и глуховат стал, и подслеповат. Речи старика гитлеровцы посчитали вполне лояльными и в знак особого доверия оставили ему его главный рабочий инструмент — охотничье ружьё.
В начале 1942 года, после окончания Торопецко-Холмской операции, неподалёку от родной деревни Кузьмина заняли оборонительные позиции части советской 3-й ударной армии.
В феврале в деревню Куракино прибыл батальон немецкой 1-й горнострелковой дивизии. Горные егеря из Баварии были переброшены в этот район для участия в планируемом контрударе, целью которого было отбросить советские войска.
Перед отрядом, базировавшимся в Куракино, была поставлена задача скрытно выйти в тыл к советским войскам, находящимся в деревне Першино, и внезапным ударом нанести им поражение.
Для осуществления этой операции нужен был проводник из местных, и немцы вновь вспомнили о Матвее Кузьмине.
13 февраля 1942 года его вызвал командир немецкого батальона, заявивший — старик должен вывести гитлеровский отряд к Першино. За эту работу Кузьмичу пообещали денег, муки, керосина, а также роскошное немецкое охотничье ружьё.
Старый охотник осмотрел ружьё, по достоинству оценив «гонорар», и ответил, что согласен стать проводником. Он попросил показать место, куда точно нужно вывести немцев, на карте. Когда комбат показал ему нужный район, Кузьмич заметил, что никаких сложностей не будет, поскольку он в этих местах много раз охотился.
Слух о том, что Матвей Кузьмин поведёт гитлеровцев в советский тыл, мигом облетел деревню. Пока он шёл домой, односельчане с ненавистью смотрели ему в спину. Кто-то даже рискнул что-то крикнуть ему вслед, но стоило деду обернуться, как смельчак ретировался — связываться с Кузьмичом и раньше было накладно, а теперь, когда он был в фаворе у фашистов, и подавно.
В ночь на 14 февраля немецкий отряд, который вёл Матвей Кузьмин, вышел из деревни Куракино. Они шли всю ночь тропами, известными только старому охотнику. Наконец, на рассвете Кузьмич вывел немцев к деревне.
Но прежде, чем они успели перевести дух и развернуться в боевые порядки, по ним вдруг со всех сторон был открыт шквальный огонь…
Ни немцы, ни жители Куракино не заметили, что сразу после разговора деда Кузьмича с немецким командиром из деревни в сторону леса выскользнул один из его сыновей, Василий…
Василий вышел в расположение 31-й отдельной курсантской стрелковой бригады, сообщив, что у него есть срочная и важная информация для командира. Его отвели к командовавшему бригадой полковнику Горбунову, которому он и рассказал то, что велел передать отец, — немцы хотят зайти в тыл к нашим войскам у деревни Першино, но он выведет их к деревне Малкино, где и должна ждать засада.
Чтобы выиграть время для её подготовки, Матвей Кузьмин всю ночь водил немцев окольными дорогами, на рассвете выведя их под огонь советских бойцов.
Командир горных егерей понял, что старик его перехитрил, и в ярости выпустил в деда несколько пуль. Старый охотник опустился на снег, окрасившийся его кровью…
Немецкий отряд был разбит наголову, операция гитлеровцев была сорвана, несколько десятков егерей были уничтожены, часть попала в плен. Среди убитых оказался и командир отряда, который застрелил проводника, повторившего подвиг Ивана Сусанина.
О подвиге 83-летнего крестьянина страна узнала почти сразу. Первым о нём рассказал военный корреспондент и писатель Борис Полевой, позже обессмертивший подвиг лётчика Алексея Маресьева.
Первоначально героя похоронили в родном селе Куракино, но в 1954 году было принято решение перезахоронить останки на братском кладбище города Великие Луки.
Удивителен другой факт: подвиг Матвея Кузьмина был официально признан фактически сразу, о нём писались очерки, рассказы и стихи, однако в течение более чем двадцати лет подвиг не был отмечен государственными наградами.
Возможно, сыграло роль то, что дед Кузьмич фактически был никем — не солдат, не партизан, а просто нелюдимый старик-охотник, проявивший великую силу духа и ясность ума.
Но справедливость восторжествовала. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 мая 1965 года за мужество и героизм, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, Кузьмину Матвею Кузьмичу посмертно присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина.
83-летний Матвей Кузьмин стал самым пожилым обладателем звания Героя Советского Союза за все время его существования.
Если будете на станции «Партизанская», остановитесь у памятника с надписью «Герой Советского Союза Матвей Кузьмич Кузьмин», поклонитесь ему. Ведь без таких людей, как он, не было бы сегодня и нашей Родины.

К 70-летию Великой Победы

Всеми любимый актер воевал в разведке.Отличался недюжинной физической силой,невероятным мужеством и отвагой.В одном из боев в рукопашной схватке собственноручно взял в плен семерых гитлеровцев.

Еврейский мальчик 6 раз выжил в газовой камере, в то время как все вокруг погибали

Моше Пиру было 11 лет, когда его привезли в концлагерь Берген-Бельзен. К фашистам он попал в девять лет вместе с младшим братом и сестрой: в 1942-м году всю его семью арестовали на их родине, во Франции. Мать отправили в Освенцим, и дети больше никогда её не видели.

Пир говорит, что память о разлуке с родителями мучительна, и считает невозможным описывать весь тот ад, через который он прошёл в концлагере. Единственной его целью было — выжить.
Пира отправляли в газовую камеру шесть раз, и все шесть раз он чудом оставался жив, хотя ужасно мучился и вдобавок видел, как рядом с ним умирали женщины и дети. Он видел, как все они падали на пол и погибали, но сам оставался стоять.

Сам он не знает, как и почему сумел это пережить. Моше всё ещё преследуют воспоминания о том кошмаре, и ему трудно спать по ночам.

Он не понимает, как весь остальной мир мог допустить, чтобы зверства длились так долго. «Никто не сказал немцам, что всего этого делать нельзя — у них было молчаливое согласие мира», — сказал Моше.

Тувинцы: "черная смерть" вермахта

Немцы во время Великой Отечественной войны называли тувинцев «Der Schwarze Tod» — «Чёрная Смерть». Тувинцы стояли насмерть даже при явном превосходстве противника, пленных не брали.

"Это наша война!"

Тувинская народная республика стала частью Советского Союза уже во время войны, 17 августа 1944 года. Летом 1941 года Тува де-юре была самостоятельным государством. В августе 1921 года оттуда были изгнаны белогвардейские отряды Колчака и Унгерна. Столицей республики стал бывший Белоцарск, переименованный в Кызыл (Красный город).

Советские войска были выведены из Тувы к 1923 году, но СССР продолжал оказывать Туве посильную помощь, не претендуя при этом на её независимость.

Принято говорить, что первой поддержку СССР в войне оказала Великобритания, однако это не так. Тува объявила войну Германии и её союзникам 22 июня 1941 года, за 11 часов до исторического заявления Черчилля по радио. В Туве сразу же началась мобилизация, республика заявила о готовности отправить свою армию на фронт. 38 тысяч тувинских аратов в письме Иосифу Сталину заявили: «Мы вместе. Это и наша война». По поводу объявления Тувой войны Германии есть историческая легенда, что когда об этом узнал Гитлер, то его это позабавило, он даже не удосужился найти эту республику на карте. А зря.

Все для фронта!

Сразу после начала войны Тува передала Москве золотой запас (около 30 миллионов рублей) и всю добычу тувинского золота (10-11 миллионов рублей ежегодно).

Тувинцы действительно приняли войну как свою. Об этом свидетельствует тот объем помощи, который небогатая республика предоставила фронту. С июня 1941 по октябрь 1944 Тува поставила для нужд Красной Армии 50000 боевых коней, 750000 голов скота. Каждая тувинская семья отдала фронту от 10 до 100 голов скота. Тувинцы же в прямом смысле поставили Красную армию на лыжи, поставив на фронт 52000 пар лыж. Премьер-министр Тувы Сарык-Донгак Чимба в своем дневнике написал: «извели весь березняк рядом с Кызылом».

Кроме этого, тувинцы отправили 12000 полушубков, 19000 пар рукавиц, 16000 пар валенок, 70000 тонн овечьей шерсти, 400 тонн мяса, топлёного масла и муки, телеги, сани, упряжь и другие товары на общую сумму около 66,5 миллионов рублей. В помощь СССР араты собрали 5 эшелонов подарков на сумму более 10 миллионов тувинских акша (курс 1 акша – 3 рубля 50 коп), продуктов для госпиталей на 200000 акша.

«Черная смерть»

Первые тувинские добровольцы (около 200 человек) вступили в ряды Красной армии в мае 1943 года. После недолгого обучения, они были зачислены в 25-й отдельный танковый полк (с февраля 1944 года он был в составе 52-й армии 2-го Украинского фронта). Этот полк воевал на территории Украины, Молдавии, Румынии, Венгрии и Чехословакии.

В сентябре 1943 года вторую группу добровольцев-кавалеристов (206 человек) зачислили, после обучения во Владимирской области, в состав 8-й кавалерийской дивизии. Кавдивизия принимала участие в рейдах по тылам противника на западе Украины. После боя под Дуражно в январе 1944 года немцы стали называть тувинцев «Der Schwarze Tod» – «Чёрная Смерть».

Пленный немецкий офицер Г. Ремке во время допроса сказал, что вверенные ему солдаты «подсознательно восприняли этих варваров (тувинцев) как полчища Аттилы» и потеряли всякую боеспособность...

Здесь нужно сказать о том, что первые тувинские добровольцы преставляли из себя типичную национальную часть, они были одеты в национальные костюмы, носили амулеты. Только в начале 1944 года советское командование попросило тувинских воинов отправить сови «предметы буддиского и шаманского культа» на Родину.

Тувинцы сражались храбро. Командование 8-й Гвардейской кавалерийской дивизии писало тувинскому правительству: «... при явном превосходстве противника, тувинцы стояли насмерть. Так в боях под деревней Сурмиче 10 пулемётчиков во главе с командиром отделения Донгур-Кызыл и расчёт противотанковых ружей во главе с Дажы-Серен в этом бою погибли, но ни на шаг не отошли, сражаясь до последнего патрона. Свыше 100 вражеских трупов было насчитано перед горсткой храбрецов, павших смертью героев. Они погибли, но там, где стояли сыны вашей Родины, враг не прошёл...».

Эскадрон тувинских добровольцев освободил 80 западноукраинских населённых пунктов.

Тувинские герои

Из 80000-тысячного населения Тувинской республики в Великой Отечественной войне приняли участие около 8000 воинов-тувинцев.

67 бойцов и командиров были награждены орденами и медалями СССР. Около 20 из них стали кавалерами ордена Славы, до 5500 тувинских воинов были награждены другими орденами и медалями Советского Союза и Тувинской республики. Двум тувинцам было присвоено звание Героя Советского Союза – Хомушку Чургуй-оол и Тюлюш Кечил-оол.

Тувинская эскадрилья

Тувинцы не только помогали фронту материально и храбро сражались в танковых и кавалерийских дивизиях, но и обеспечивли Красной армии постройку 10 самолетов Як-7Б для.

16 марта 1943 года на подмосковном аэродроме «Чкаловский» делегация Тувы торжественно передала самолеты в распоряжение 133-го истребительного авиационного полка ВВС РККА . Истребители были переданы командиру 3-й авиационной истребительной эскадрильи Новикову и закреплены за экипажами. На каждом было написано белой краской «От Тувинского народа».

К сожалению, до конца войны не сохранился ни один самолёт «тувинской эскадрильи». Из 20 военнослужащих 133-го авиационного истребительного полка, составлявших экипажи истребителей ЯК-7Б, войну пережили только трое.

Свердловск (Екатеринбург) готовится к Дню Победы

Музыка как оружие.
Последний концерт Муси Пинкензона

В партизанской борьбе в годы Великой Отечественной войны участвовали тысячи советских детей, которые впоследствии были отмечены орденами и медалями. Героя нашего сегодняшнего рассказа среди них нет.
Музыкальный талант в докторской династии

Он не убил ни одного врага, не распространил ни одной листовки, ни разу не пускал под откос поезда с вражескими танками. Его борьба с фашизмом длилась всего несколько мгновений, а оружием его были скрипка и великое мужество…

Его практически никто и никогда не называл полным именем Абрам, все звали Мусей — так, как называла его мама. Позже из-за этого возникла путаница — некоторые считали, что полное его имя Моисей.

Но родные Муси Пинкензона, пережившие войну, рассказали, что мама мальчика, Феня Моисеевна, звала его «Абрамуся». А позже это уменьшительно-ласкательное имя укоротилось до просто «Муси».

Муся Пинкензон родился 5 декабря 1930 года в молдавском городе Бельцы, который на тот момент принадлежал Румынии.

Семья Муси была «классической еврейской семьёй» в полном смысле этого слова. Пинкензоны в Бельцах создали династию врачей, насчитывавшую несколько поколений, и отец Муси, Владимир Пинкензон, был её продолжателем. К доктору Пинкензону в Бельцах относились с большим уважением.

Неудивительно, что мальчику с момента рождения прочили медицинскую карьеру. Однако ещё во младенчестве у Муси проявилась тяга к музыке. Талант раскрылся очень рано: уже в 5-летнем возрасте вундеркинд настолько виртуозно играл на скрипке, что о юном даровании писали все городские газеты.
Эвакуация

В 1940 году Бессарабия, а вместе с ней и город Бельцы, вошла в состав СССР. Но на обыденной жизни семьи Пинкензонов этот процесс сильно не сказался. Муся, ставший пионером, продолжал усердно заниматься музыкой, Владимир Пинкензон продолжал лечить людей.

В июне 1941 года Муся Пинкензон должен был участвовать в «1-ой республиканской олимпиаде художественной самодеятельности Молдавии», однако все планы рухнули с началом войны.

Семья Пинкензонов эвакуировалась на Восток и через несколько недель прибыла на Кубань, в станицу Усть-Лабинскую.

Здесь Владимир Пинкензон стал врачом военного госпиталя, а Муся пошёл в местную школу. По вечерам он приходил в госпиталь к отцу и играл на скрипке для раненых.

Летом 1942 года Кубань перестала быть глубоким тылом. Стремительное наступление гитлеровцев потребовало новой эвакуации, но ни раненых, ни врачей госпиталя из Усть-Лабинской вывезти не успели.

Врача Владимира Пинкензона, до последнего остававшегося со своими пациентами, арестовали гитлеровцы. Они потребовали, чтобы врач, успевший заработать авторитет и уважением у местных жителей, лечил немецких солдат. Доктор Пинкензон ответил отказом и оказался в тюрьме.

Спустя некоторое время за решётку бросили жену и сына Владимира Пинкензона. Нацисты вознамерились не просто ликвидировать проживавших в Усть-Лабинской евреев, но и устроить акцию устрашения для всех остальных.
Сила одной песни

К месту казни согнали всё население станицы. Когда люди увидели, что среди приговорённых ведут и 11-летнего Мусю Пинкензона, прижимающего к груди своё главное сокровище — скрипку, пробежал ропот:

– Ребёнка-то за что? Нелюди!

Владимир Пинкензон попытался

обратиться к немецкому офицеру, чтобы попросить его пощадить сына, но был убит. Следом застрелили бросившуюся к мужу маму Муси, Феню Моисеевну.

Он остался совсем один, 11-летний мальчик, окружённый истинными арийцами, считающими его «недочеловеком». А за рядами немецких солдат стояли жители Усть-Лабинской, смотрящие на происходящее со страхом и отчаянием. Они ничем не могли помочь Мусе.

Внезапно сам Муся обратился к немецкому офицеру:

– Господин офицер, разрешите мне перед смертью сыграть на скрипке!

Офицер рассмеялся и разрешил. Очевидно, он подумал, что стоящий перед ним маленький еврей пытается ему угодить и таким образом вымолить себе жизнь.

Через мгновение над Усть-Лабинской зазвучала музыка. Несколько секунд ни немцы, ни жители станицы не могли понять, что играет Муся. Вернее, они понимали, но не могли поверить в реальность происходящего.

11-летний Муся Пинкензон, стоя перед гитлеровцами, играл «Интернационал» — гимн коммунистов, который в тот момент был гимном Советского Союза.

И вдруг кто-то в толпе сначала неуверенно, а затем громче подхватил песню. Затем ещё один человек, ещё…

Опомнившийся немецкий офицер заорал:

– Свинья, немедленно прекрати!

Зазвучали выстрелы. Первая пуля ранила Мусю, но он попытался продолжить играть. Новые залпы оборвали жизнь скрипача…

Гитлеровцы в бешенстве разгоняли толпу. Акция устрашения превратилась в акцию их унижения. 11-летний мальчик, стоя перед лицом смерти, проявил такую силу духа, против которой оказалась бессильна вся мощь нацистского оружия.

В этот день люди в Усть-Лабинской снова поверили в Победу. Эту веру им вернул маленький скрипач…

После войны на месте расстрела
Муси Пинкензона в бывшей станице Усть-Лабинской, ставшей в 1958 году городом Усть-Лабинском, установили памятник.

Его борьба с фашизмом длилась всего несколько мгновений, а оружием его были скрипка и великое мужество…

Но разве этого мало?
http://pioner.aif.ru/

Европа неблагодарная. Что было бы, отбрось мы Гитлера ровно до своих границ

Накануне 70-летия Победы «АиФ» попытался представить: во что превратилась бы карта Европы, не подари СССР тысячи километров территорий тем самым странам, что сейчас называют нас оккупантами. И откажутся ли они от этих земель?

Вроцлав - один из самых туристических городов Польши. Всюду толпы народу с фото­аппаратами, в дорогих ресторанах яблоку упасть негде, таксисты заламывают безбожные цены. У входа на Рыночную площадь колышется транспарант «Вроцлав - настоящее польское очарование!». Всё бы ничего, однако ещё в мае 1945 г. Вроцлав звался Бреслау и до этого 600 лет (!) подряд Польше не принадлежал. День Победы, именуемый сейчас в Варшаве не иначе как «начало коммунистической тирании», добавил в состав Польши немецкую Силезию, Померанию, а также 80% Восточной Пруссии. Об этом теперь никто не заикается: то есть тирания тиранией, а землицу мы себе приберём. Обозреватель «АиФ» решил разобраться, как выглядела бы сейчас карта Европы, если бы наши экс-братья на Востоке остались без помощи «оккупантов»?
Города в подарок

В 1945 г. Польша получила города Бреслау, Гданьск, Зелёна-Гура, Легница, Щецин, - говорит Мачей Вишневский, польский независимый журналист. - СССР отдал также территорию Белостока, при посредничестве Сталина мы обрели спорный с Чехословакией город Клодзско. Тем не менее у нас считают: раздел Польши по пакту Молотова - Риббентропа, когда СССР забрал Западную Белоруссию и Западную Украину, несправедливым, а вот передачу Сталиным полякам Силезии и Померании как раз справедливой, оспаривать это нельзя. Сейчас модно говорить, что русские нас не освободили, а захватили. Однако интересная получается оккупация, если Польша бесплатно получила четверть Германии: причём за эту землю пролили кровь сотни тысяч советских солдат. Даже ГДР упиралась, не желая отдавать полякам Щецин - вопрос с городом был окончательно решён только в 1956 г. под нажимом СССР.

Кроме поляков «оккупацией» сильно возмущается и Прибалтика. Что ж, стоит вспомнить: нынешнюю столицу - Вильнюс - Литве тоже «подарил» СССР; между прочим, литовское население Вильнюса тогда составляло… еле-еле 1%, а польское - большинство. СССР вернул в состав республики город Клайпеду - прусский Мемель, принадлежавший литовцам в 1923-1939 гг. и аннексированный Третьим рейхом. Руководство Литвы ещё в 1991 г. осудило пакт Молотова - Риббентропа, однако как Вильнюс Польше, так и Клайпеду ФРГ никто не вернул.

Украина, устами премьер-министра Яценюка объявившая себя «жертвой советской агрессии наравне с Германией», вряд ли отдаст полякам свою западную часть со Львовом, Ивано-Франковском и Тернополем (эти города были включены «агрессорами» в состав УССР в 1939 г.), Румынии - Черновицкую область (отошла к УССР 2 августа 1940 г.), а Венгрии или Словакии - Закарпатье, полученное 29 июня 1945 г. Румынские политики не прекращают дискуссий насчёт справедливости «аннексии» Молдавии Советским Союзом в 1940 г. Разумеется, давным-давно забыто: после войны именно благодаря СССР румыны получили назад провинцию Трансильванию, которую Гитлер забрал в пользу Венгрии. Болгария же при посредничестве Сталина оставила себе Южную Добруджу (ранее владение той самой Румынии), что подтвердилось договором от 1947 г. Зато сейчас об этом в румынских и болгарских газетах не говорится ни единого слова.

Спасибо не говорят

- Чехия после 1991 г. убрала памятники советским солдатам, а также объявила, что День Победы знаменует замену одной диктатуры другой, - рассказывает Александр Земан, чешский историк. - Однако как раз по настоянию СССР Чехо­словакии вернули Судетскую область с городами Карловы Вары и Либерец, где 92% населения составляли немцы. Напомним, западные державы на Мюнхенской конференции в 1938 г. поддержали аннексию Германией Судет - протестовал только Советский Союз. Тогда же поляки отторг­ли от Чехословакии Тешин­скую область и после войны не хотели её отдавать, настаивая на референдуме. После давления СССР на Польшу и поддерж­ки чехословацкой позиции был подписан договор - Тешин возвратили чехам, закрепив договором от 1958 г. Спасибо за помощь Советскому Союзу никто не говорит - видимо, русские нам обязаны лишь одним фактом своего существования.

В общем, всем мы раздарили земель, никого не забыли - и нам же за это сейчас плюют в лицо. Кроме того, мало кому известно о погроме, который новые власти учинили на «возвращённых территориях», - из Померании и Судет было изгнано 14 миллионов немцев. Если жители Кёнигсберга (ставшего советским Калининградом) переселялись в ГДР 6 лет (до 1951 г.), то в Польше и Чехословакии - 2-3 месяца, а многим немцам и вовсе дали всего 24 часа на сборы, разрешив взять лишь чемодан вещей, и сотни километров заставили идти пешком. «Знаете, не стоит об этом упоминать, - робко замечают мне в мэрии Щецина. - Такие вещи портят наши хорошие отношения с Германией». Ну да, это нам любой мелочью тычут в лицо, а немцев-то грех обижать.

Лично меня в данном вопросе интересует справедливость. Дошло уже до шизофрении: когда человек в Восточной Европе говорит, что победа СССР над нацизмом - освобождение, его считают либо дураком, либо предателем. Ребята, давайте начистоту. Если последствия 9 мая 1945 г. - это так плохо, незаконно и ужасно, то и все другие действия СССР в тот период ничем не лучше. Разве могут быть хорошими решения тех, кто принёс тиранию на вашу землю? Посему Польше надлежит отдать Силезию, Померанию и Пруссию назад немцам, Украине вернуть свою западную часть полякам, Черновцы - румынам, Закарпатье - венграм, Литве отказаться от Вильнюса и Клайпеды, Румынии - от Трансильвании, Чехии - от Судет и Тешина, Болгарии - от Добруджи. И тогда всё будет абсолютно честно. Но куда там. Нас кроют на чём свет стоит, обвиняют во всех смертных грехах, однако в сталинские «подарки» вцепились мёртвой хваткой. Иногда так и хочется представить: любопытно, что бы произошло, отбрось СССР Гитлера ровно до своих границ и не загляни в Европу дальше? Что сейчас осталось бы от территорий тех стран, которые перед 70-летием Победы называют своё освобождение советскими войсками «оккупацией»? Ответ, впрочем, до крайности прост - рожки да ножки.